Geschichte der Wolgadeutschen
Приложение к статье: Зиннер Петр Иванович

ОН ОСТАЕТСЯ С НАМИ

Петер Зиннер родился 10 апреля 1879 г. в Шиллинге на Волге, в крестьянской семье. Его предки с отцовской стороны были, по-видимому, родом из Дармштадта. Дед его стал учеником деревенского кузнеца, проявил незаурядные способности и стал известен как отличный слесарь, ружейный мастер и механик. Занявшись самообразованием, он достиг таких успехов, что мог в случае необходимости заменить деревенского учителя. Отец Петера Зиннера был зажиточным крестьянином, имел хорошее подворье и большой фруктовый сад.

Семья Зиннер была, по тогдашним понятиям, невелика: Катарина-Елизавета и Иоганн Зиннеры имели четверых детей - трех мальчиков и одну девочку. Петер был младшим сыном. На его долю выпало довольно трудное детство: в шесть лет он упал в погреб глубиной четыре метра и разбил голову о камень. Местный врач, который случайно оказался в деревне, как мог помог мальчику. Тем не менее, в течение долгого времени последствия травмы сказывались и крестьянский труд был для него недоступен. С семи лет Петер учился читать у бабушки. Поскольку единственной книгой в доме была Библия, он со всем "читательским пылом" бросился её читать. В 11 лет он уже прочел всю Библию, большие отрывки из неё знал наизусть.

В 6 лет Петер пошел в школу. "Большое здание школы было наполнено детьми,- вспоминал он впоследствии. - Около 600! На одной половине мальчики, на другой - девочки. Шум неописуемый! Но когда входил строгий человек с длинной палкой, все становились тише воды, ниже травы. После молитвы он быстро опрашивал самых старших учеников. Было слышно только: "Садись!", "Вон!". Тому, кто хорошо вызубрил изречения из Библии или слова песен, разрешалось теперь уйти в младшие группы, изучающие Ветхий и Новый завет, Катехизис, алфавит, и опрашивать их. Того, кто не мог "отбарабанить" свое задание, "воспитатель" выгонял вон. У алтаря стояла скамья, рядом - охапка березовых прутьев. "Неумех" укладывали поперек лавки и секли. Такова была старая школа". В 1890 г. в Шиллинге, как и во многих других немецких селениях на Волге, открылась "публичная школа". Это были начальные учебные заведения, которые финансировали земство и родители учащихся. В эту школу и попал одиннадцатилетний Петер Зиннер.

Правда, Петеру долго пришлось "наседать" на отца, пока тот не решился отпустить его из дому. И все же после окончания сева отец отдал ему последние полтора рубля и сказал: "Поезжай с Богом". Мать упаковала ему в ранец пару белья и хлеб. "На дорожку" дали мудрый совет: "Оставайся всегда честным, даже в малом, никогда не забывай отчий дом, и если там, вдали, что-то не заладится - сразу же возвращайся".

Начинать новую жизнь в Саратове - большом городе - было нелегко. Прежде всего Петер разыскал немецкий постоялый двор на Царицынской улице. День за днем ходил он по городу, но повсюду, куда ни обращался, слышал: "Учеников не требуется". Его "капитал" сократился до 25 копеек, надо было возвращаться домой. Он уж совсем было собрался, но еще раз попытал счастья у "старого Рейнеке", одного из самых богатых владельцев мельниц, хотя однажды уже получил здесь отказ. И - старик Рейнеке нанял его!

Это ли не счастье? Дома никто не верил, что он нашел работу. С 12 июля 1895 г. Петер Зиннер стал учеником торговца в мучной лавке "Торгового дома братьев Рейнеке" в Саратове с месячным содержанием 2 руб. 50 коп.! Рабочий день - с 8 утра до 8 вечера: пораньше подмести лавку, прибрать в конторе, принести служащим обед, поставить самовар, отнести клиентам к повозкам пятипудовые мешки с мукой и т. д. Однажды Петер узнал об открытии воскресной школы. Но свободных мест не было. На его счастье учитель П. Н. Казанцев на свой страх и риск взял паренька в свой класс. Школа была для крестьянского сына новым миром. Там была хорошая библиотека, и он пылко взялся за чтение. Все без исключения ученики были детьми фабричных рабочих, учителя большей частью бывшие "народники". Через два года Петер подготовился к экзаменам за 4 класса реального училища, но прежде хотел получить аттестат учителя воскресной школы. Для этого требовалось разрешение хозяина, однако тот категорически отказался дать ему даже один свободный день. Мало того, перевел ученика в Покровск (тогда это была еще деревня), где ему приходилось надрываться до глубокой ночи не только по рабочим дням, но и по воскресеньям. К счастью, "покровитель" Петера П. Н. Казанцев не забыл о способном ученике и выхлопотал ему место конторщика в управлении железной дороги, потребовав, чтобы он тут же вернулся в Саратов. Но - легче сказать, чем сделать. Когда Петер попросил у своего "шефа" аттестат, тот поначалу просто-напросто послал его к чертовой бабушке. Но настойчивость победила... Для Петера Зиннера началась новая, многообещающая глава его жизни.

Просто счастьем было то, что работать нужно было только 6 часов в день - сколько времени оставалось для учебы! А жалованья он получал вдесятеро больше, чем на мельнице, так что чувствовал себя богатым как Крез. После вступления в должность удалось сдать и экзамен на учителя. Перспектива получить место в народной школе была заманчива, ведь можно было бы работать именно для народа. Он поехал к инспектору народных школ в г. Нойштадт (Новоузенск) и буквально через три дня получил назначение в Эндерс, деревню в низовьях речки Большой Караман, на место учителя. Начало было нелегким, но вот что писал сам П. Зиннер: "Занятия протекали бойко, и по мере того, как мои ученики все теснее льнули ко мне, сердца старших тоже открывались все более".

В память о своей воскресной школе в Саратове П. Зиннер в Эндерсе основал и вечернюю, и воскресную школы, где читал лекции для старших учащихся. Во время своих первых рождественских каникул в 1894 г. он был участником нелегального конгресса учителей в Саратове.

Зиннер был учителем и воспитателем как по профессии, так и по призванию. Он умел увлечь своих учеников делом, воодушевить их целью. Если выпускнику было страшно - как это он, предоставленный сам себе, будет работать в деревне - "братец Петер" подбадривал его: "Если вы действительно настоящие волжане, все у вас получится". Никто из учеников никогда не забывал его.

Но и Петер Зиннер никогда их не забывал. Он писал: "Мои ученики выбились в народные учителя, пришли в вузы. Сердечнейшие, дружеские отношения между бывшими учениками и учителем сохраняются и поныне". Учился у него и автор этих строк. В последний раз мне довелось поговорить с П. Зиннером в 30-е годы в Ленинграде. Его второй родиной был, однако, любимый Эндерс, где он начал свою учительскую деятельность, прежде чем, проработав 30 лет, сдал в Казани экзамен на учителя немецкого языка. Осенью того же года он стал старшим преподавателем женской гимназии в Ровно, резиденции князей Радзивиллов. Уже тогда П. Зиннер проявлял публицистическую активность. Так, он вел свою колонку в "Вестнике мира" Гюнтера в Байдеке (Таловке), а в 1903 г. вышла в свет его брошюра о плодоводстве в Поволжских колониях. С 1904 г. он начал сотрудничать в "Одесской газете". С редактором - Карлом Вильгельмом - он договорился, что 300 экземпляров газеты должны быть разосланы по предоставленным Зиннером адресам в Поволжье. Весной 1905 г. в Ровно произошла забастовка учеников, к которой примкнул и учитель Зиннер. Осенью 1905 г. его перевели в Полтавскую губернию, можно сказать, "из огня да в полымя",- здесь вовсю шли погромы. В это время он активно сотрудничал с радикальными украинскими газетами "Киевские отклики" и "Полтавщина", которую редактировал М. Г. Короленко, Когда за публикации П. Зиннера о текущих событиях обе газеты были оштрафованы и временно закрыты, ему пришлось спасаться бегством. Некоторые из соратников были брошены в тюрьму: двое учителей, четверо врачей, несколько студентов, рабочий, и даже граф Ламбсдорф, либерал, племянник министра иностранных дел. Будучи на нелегальном положении, П. Зиннер помог организовать "Саратовскую народную немецкую газету".

Осенью 1906 г. П. Зиннер начал изучать германистику в Киевском университете, в 1908 г. перевелся в Петербургский. Учебу он закончил в 1911 г., его научным руководителем был профессор доктор наук Теодор Браун из Лейпцига. Еще будучи студентом, Петер вступил в брак с Камиллой Ридель. Из троих их сыновей - Альфреда, Эрвина и Гельмута - я был дружен со старшим, Альфредом.

Дом Петера Зиннера был открыт для его учеников: "приемным днем" была суббота. Обсуждали литературные, философские, политические темы. Дискутировали, музицировали, пели. Великолепные это были вечера. Многих, принимавших в них участие, ожидал трагический поворот в судьбе... Одного только я в то время и представить не мог, что через полвека буду вспоминать об этих чудесных вечерах в Кенигсвинтере на Рейне...

Травлю немцев после 1914 г. - ведь на улице нельзя было обменяться ни единым словом по-немецки без того, чтобы тебя не оскорбили! - П. Зиннер переживал тяжело. Он ушел из политики и целиком отдался своим воскресным школам для фабричных рабочих.

В годы притеснений он вступался всегда, когда это было возможно, за своих многострадальных братьев - немцев Поволжья.

Бурный поток революции и голодные годы в Петербурге П. Зиннер и его семья пережили только благодаря поддержке, которую он получал с Волги. В 1919 г. перевез семью в Шиллинг, а год спустя на Волге начался голод. Однако, ему удалось устроиться на работу преподавателем института народного хозяйства в пединституте. Велика заслуга П. Зиннера как одного из основателей немецкого педагогического училища, где он преподавал историю, а его жена Камилла - немецкий язык и литературу.

* * *

В тридцатые годы П. Зиннер как многие и многие честные люди был арестован "товарищами" из партии большевиков как "враг народа" только потому, что вступался за истинные и коренные интересы своего народа. Не парадокс...?

Известно, что за П. Зиннера пыталась вступиться всемирно известная шведская писательница Зельма Лагерлёф (1858-1940), но к ней не прислушались: П. Зиннеру пришлось закончить свой жизненный путь в лагерях. Никто не знает, где его могила, когда он умер. Но, может быть, в этом есть своя символика? В памяти людей он остается живым...

Reinhold Keil
Из альманаха "Heimatbuch 1985-1989"
Публикуется по материалам газеты "Neues Leben"
№ 25, 29 июня 1994 г.